Заявление в поддержку Андрея Могилянского

Я пишу это потому, что я больше не могу стоять в стороне и видеть, как Андрея Могилянского обливают грязью. У меня нет сомнений, что информация, используемая против него, была сфабрикована спецслужбами России. Меня одновременно огорчает и возмущает, что, в погоне за славой и сенсациями, власти и СМИ на Западе решили принять эту информацию от ФСБ на веру, когда ложь и причины для нее были столь очевидны.

Я это знаю точно, потому что я лично была свидетелем деятельности Андрея в конце 2003 года – как раз тогда, когда эта ложь была сфабрикована российскими спецслужбами.

Но чем забегать вперед, лучше расскажу все по порядку.

23 октября 2002 года группа вооруженных террористов захватила театр на Дубровке. Более 900 зрителей и актеров превратились в заложников. До того, как был блокирован доступ к театру, моя подруга Ольга Романова прошла в театр и потребовала от террористов, чтобы они отпустили женщин и детей. Ее отвели за кулисы и расстреляли. Ей было 26 лет... Оля стала первой жертвой печально известного Норд-Остовского теракта. Она – самый героический человек, которого я знаю.

Осада театра длилась три дня и стоила жизни 130 невинным людям, 125 из которых погибли от отравления газом, который российские власти применили при штурме здания. Почти 800 из тех, кто не погиб от газа сразу, были госпитализированы в тяжелом состоянии. Некоторые из них умерли позже от осложнений, многие другие остались инвалидами на всю жизнь.

У Оли на этом свете остались родители-инвалиды и брат-инвалид детства. Они жили все вместе в малогабаритной московской квартире, и Оля была их единственным кормильцем. Как только я услышала о ее гибели, я разместила на Интернете призыв о сборе средств для Олиной семьи. Почти сразу с ними связался Андрей Могилянский, который предложил свою помощь. Так получилось, что я в этот момент как раз была дома у Олиных родителей, и таким образом впервые поговорила и (заочно) познакомилась с Андреем. Этот звонок прозвучал 26 октября 2002 года, как раз тогда, когда власти России пускали в зал Норд-Оста смертельный газ...

Буквально на следующий день стало очевидно, что в этом теракте стало намного больше жертв. И опять почти сразу, 27 или 28 октября 2002 года, Андрей Могилянский перезвонил мне еще раз. Он сказал, что хочет запустить намного более широкий добровольческий проект по помощи семьям всех, кто погибли в Норд-Осте. Андрей спросил, хочу ли я участвовать в этом проекте, помогать собирать данные о заложниках и их семьях, а в перспективе организовывать раздачу средств. Хотя я в это время была матерью-одиночкой с годовалым сыном, я согласилась: это виделось единственно правильным решением.

Андрей назвал новую благотворительную организацию Международный Фонд Помощи Пострадавшим от Терактов (IFTAV), а в России проект стал известен как MoscowHelp.org. Эта полностью добровольческая организация в итоге собрала намного более $1 миллиона долларов для жертв терактов в Норд-Осте (2002) и Беслане (2002). Я стала членом наблюдательного совета Фонда и работала там несколько лет как волонтер. Ни я, ни один из других более чем 50 волонтеров, которые работали на IFTAV, не получили за свою работу ни копейки.

Но возвращаясь назад в октябрь 2002 года, уже тогда, в самом начале проекта, Андрей предупредил меня, что, с его точки зрения, такой проект может быть небезопасен, его участникам могут угрожать или даже хуже. Бедный Андрей, если бы он только знал тогда, каким пророческим окажется это предсказание для него самого!

Последние месяцы 2002 года и почти весь 2003-й я провела в сборе детальной информации о семьях, потерявших близких в Норд-Осте. Я также общалась со многими другими, кто попал в число заложников, но выжил. Это был очень непростой проект: мне надо было разыскать семьи 130 случайно оказавшихся в одном месте людей, многие из которых приехали в Москву из разных концов света. Собеседование с каждой семьей занимало часы, в течение которых члены семьи погибшего изливали мне свое горе. Я думаю, что душевно постарела за эти несколько месяцев лет на десять…

Семьи жертв Норд-Оста, которым мы помогали в конце 2002 и 2003 годах быстро настроились против режима России. Они были возмущены тем, что власти России отравили их родственников смертоносным газом, и еще более возмущены тем, что те же власти и Путин лгали об этом. Что власти и лично Путин вне всякого сомнения делали: они заявляли, что, что газ был безвреден, и все жертвы Норд-Оста одновременно и внезапно умерли от различных хронических заболеваний. Газ, якобы, к этому никакого отношения не имел.

В феврале 2003 года, скоординировав свои действия с Андреем, я поделилась собранной нашим фондом информацией с несколькими норд-остовскими активистами. Используя наши данные, они смогли собрать вокруг себя достаточно людей и ресурсов, чтобы создать РОО «Норд-Ост» - организацию, которая быстро превратилась в движение, всерьез раздражающие власти и лично Путина. Члены РОО «Норд-Ост» организовывали демонстрации, давали резко критичные интервью российским и западным СМИ, писали открытые письма, подавали судебные иски и жалобы к России, ее правительству, и даже лично к Путину.

Но серьезное научное оружие, подтверждающее их правоту, они получили только в сентябре 2003 года: именно тогда к ним в руки попали документы, доказывающие, что Путин все это время врал, и что он знал заранее, еще когда давал приказ об использовании газа, что его применение неминуемо приведет к смерти 120-150 заложников. Эта информация воодушевила норд-остовцев, и я помню резкую активизацию их деятельности осенью 2003 года, когда они получили научные доказательства убийства Путиным 125 невинных людей.

И это доказательство им в сентябре 2003 года дал не кто иной, как Андрей Могилянский.

Я не буду вдаваться в подробности, которые более подробно описаны в заявлении Дмитрия Миловидова.

Андрей не остановился на том, чтобы предоставил помощь и информацию протестующим против Путина активистам. Он также организовал приезд в Америку еще одной активистки Норд-Оста – Светланы Губаревой – для дачи показаний ФБР и Большому Жюри в Вашингтоне, а также сам дал аналогичные показания (детали этой поездки и показаний более подробно описаны в заявлениях Светланы Губаревой и Алекса Гольдфарба).

Чтобы ни у кого не возникало сомнений в том, насколько опасны были действия Андрея, я напоминаю всем тот непреложный факт, что Путин и подвластные ему силовые структуры России готовы использовать любые методы для того, чтобы расправиться с неугодными ими людьми. Сегодня это является прописной истиной, но, к сожалению, в 2003 году это было еще не столь очевидно.

К счастью, во время описываемых выше событий Андрей находился в США, где спецслужбы Путина не могли его достать. Пока что не могли. Хотя к этому моменту ФСБ уже была готова организовывать покушения в таких странах, как Катар (например, покушение на Зелимхана Яндарбиева), на громкие покушения в западных странах, такие, как убийство Александра Литвиненко в Англии, они не решались еще до 2006 года. Так что, хотя действия Андрея были исключительно вызывающими, он находился в относительной безопасности в США.

Но это было ненадолго…

Не боясь последствий своих действий против режима России и Путина, Андрей вылетел в Россию в начале декабря 2003 года для завершения распределения финансовой помощи норд-остовцам, а также – что более важно в данном контексте – чтобы продолжать распространять среди них информацию о газе. Очевидно, его инстинкт самосохранения пал жертвой желанию бороться: ведь своими действиями Андрей бросал открытый вызов спецслужбам России. Если бы его просто убили во время этой поездки, шум по всему миру поднялся бы неимоверный. Очевидно, на такие прямые действия за 3 месяца до президентских выборов Путин решиться не мог. Но, как теперь известно, ФСБ изобрело план получше.

Я должна сказать, что в эту поездку деятельность Андрея, связанная с норд-остовцами, была настолько всепоглощающей, что я не знаю, когда у него было время спать. Я общалась с ним ежедневно, иногда проводила с ним весь день, обсуждая документы, связанные с распределением помощи. В дополнение к работе со мной, он встречался и работал с Дмитрием Миловидовым (одним из лидеров РОО «Норд-Ост») и другими родственниками жертв и активистами движения.

И, если верить «доказательствам», предоставленным ФСБ и другими силовыми структурами Путина, в дополнение к бесспорной, незапятнанной, критически важной благотворительной деятельности, и в дополнение к активной поддержке и прямому участию в антипутинской деятельности норд-остовцев, в это же самое время, в декабре 2003 года, Андрей также якобы занимался наймом проституток из детских домов в преступную организацию «Береника».

Это – абсурд!

Эти обвинения не только не стыкуются со всем, что я знаю про Андрея Могилянского, но и также были фактически невозможны, так как я лично знаю, что в декабре 2003 года в России у Андрея элементарно не было времени ни на что, кроме его действий по Норд-Осту и распределению помощи семьям жертв.

Поэтому, я призываю тех, кто в кулуарах ФСБ фабриковал эти «доказательства»: имейте совесть, признайте свое преступление против Андрея Могилянского, расскажите правду о тех, кто приказал вам это сделать. Может быть, кто-то из вас сегодня уже на пенсии или работает в другом месте, и не так сильно зависит от Путина и ФСБ – признайтесь, расскажите правду! (при этом я осознаю, что судьба Литвиненко вряд ли позволит кому-то из бывших работников ФСБ осмелиться ответить на мой призыв)

Я призываю СМИ России, которые безостановочно повторяли эти обвинения в 2008-2009 годах: признайтесь, расскажите миру, кто вам тогда приказал рассказывать неправду, очернять имя человека, который так помог такому количеству людей, но имел наглость обвинить Путина в убийстве!

И я призываю западные СМИ, которые заново перерабатывают этот мусор сегодня, притворяясь, что им непонятны очевидные любому младенцу дыры в «доказательствах» вины Андрея: остановитесь, подумайте, что вы делаете, найдите свою совесть, перестаньте повторять обвинения, льющиеся из самых темных кулуаров российских спецслужб, перестаньте разрушать имя человека, который сделал столько хорошего в своей жизни!

Наталия Щедрина
14 апреля 2016 г.